Дело Кристофера - Страница 57

После случившегося это мой первый визит в Сидней не с целью посетить врача. И я чувствую себя так, будто возвращаюсь, хотя уже вечером буду снова в Ньюкасле. Останавливая машину около парка, я вылезаю с трудом. Не потому что не оправилась от операции, просто ноги дрожат. Марион и Кики по уши в шоколаде, который я им купила, и теперь у меня есть немного времени, чтобы прийти в себя, пока я оттираю их очаровательные мордашки. Джулиан терпеливо ждет. Он парень серьезный. Шоколад уже не ест. Он определенно пошел в Керри!

Даже вытащить из машины коляску для Кики помогает, ведь я болею, а он мужчина-защитник.

Это не удивительно, в детстве многие мальчики ведут себя как джентльмены.

— Когда ты вырастешь, я выйду за тебя замуж, — шучу я. А он краснеет и так мило смущается, что хочется дразниться снова и снова. Я сажаю Кики в коляску и поправляю ей шляпку. Керри странная, она одевает дочерей в розовые платья, хотя сама предпочитает вещи броские и сексуальные. И, разумеется, в розовом я ее не видела ни разу.

Толкаю коляску вперед. Джулиан мне «помогает» — с важным видом висит на ручке, а потому приходится смиренно тащить обоих, да еще и Марион держать за руку. Работенка не из легких. Но хуже всего, что при всем этом раскладе я вижу, как около банка, который находится совсем рядом с парком, останавливается мазда Шона. И из нее он выходит не один — с Ребеккой Йол.

То, что Шон свою подружку везет в банк — разрыв шаблона. Сама я знала название банка, где лежат его активы, только потому что пару раз видела кредитку. Ребекка Йол меня определенно обскакала… В попытке переварить информацию я застываю на месте, но Джулиан — нет, и в итоге, он спотыкается, падает и разбивает колено. Взрослость испаряется бесследно, на смену ей приходит рев. И все, кто есть на этой улице, оборачиваются. Включая Картера…

Мне остается сделать вид, что я его не заметила. В общем-то, это не трудно, учитывая, что приходится успокаивать рыдающего ребенка, параллельно доставая из сумки пластырь. Я молюсь, чтобы Шон прошел мимо, чтобы не подошел, не начал язвить. Но увидев меня в компании троих детей, он просто не может не сказать гадость.

— Вижу тебе лучше, — опуская приветствие, произносит Картер.

— О, привет, — старательно разыгрываю я удивление. — Я на один день приехала в Сидней.

Конелл, ну ты и идиотка. Зачем оправдываешься? Он же точно знает, что ты не прогуливаешь работу! Сколько лет прошло, а все равно как он появляется на горизонте, начинаешь вести себя как дура!

— У Керри и Лайонела годовщина свадьбы сегодня, и я подрабатываю феей-крестной.

С другой стороны, он такую дуру на работу сам взял, так зачем менять модель поведения?

— Рад видеть, что ты… вернулась к прежнему образу, — язвит Шон.

— Спасибо, — сверкаю я ослепительной улыбкой. — К началу семестра собираюсь вернуться.

Так что не спеши устраивать мне выговор.

— Надеюсь, под возвращением ты подразумеваешь не то, что было до больницы? — словно бы равнодушно спрашивает он.

— Ч-что? — Смотрю на него во все глаза. Никак не могу понять, о чем речь.

— Я знал тебя как человека, который никогда не ставит личную жизнь выше карьеры. Но последние полгода ты упорно доказывала мне обратное. До начала семестра советую тебе подумать о приоритетах.

— Если ты хочешь, чтобы я жила твоими убеждениями, то, уверяю тебя, этого не будет никогда!

— Нет, я хочу чтобы ты жила своими! — рявкает он, от напускного спокойствия и следа не остается. Ребекка Йол делает шаг назад, словно пытаясь спрятаться. Еще одна зашуганная Картером студентка. — А не теми, которые навязывают тебе родители, Керри, Клегги и прочие личности, повернутые на семейных ценностях!

И тут я понимаю, в чем причина его психоза. Да, может, я не очень-то интересовалась делами Бабочек — расслабилась, одним словом, — но здесь со мной трое детей. Аж трое детей.

Картер же не в состоянии выносить и одного…

— Должно быть, тебе жить не дает мысль, что люди размножаются не через пробирку, — говорю я и решительно двигаю на него коляску. — С дороги!

Фыркает, но отступает. Ребекка Йол, однако, ухитряется замешкаться, и едва успевает отскочить в сторону. Я даже смотреть на нее не хочу. Я в бешенстве…

Не могу вспомнить когда в последний раз каталась на каруселях. Этот день — праздник детства и веселья, но мне совсем не радостно, хотя возвращаемся в Ньюкасл мы все растрепанные и с четырьмя порциями попкорна. Все как положено. Керри и Лайонела не будет до утра, а потому мы заваливаемся смотреть мультики. Я, кстати, все еще их люблю, но не могу не радоваться, что в комнате темно, потому что попкорн от слез становится все более соленым.

Марион и Кики умотались и засыпают мгновенно, Джулиан старается держаться, но к середине видео тоже начинает клевать носом. Старшеньких я укладываю спать прямо в гостиной на диване (не подниму их по лестнице наверх, а будить не хочется). Только Кики уношу в спальню.

А затем делаю то, что должна — иду в свою комнату и ищу среди сваленных в угол сумок ноутбук. Он кажется чужим. Я слишком долго его не трогала. Будто это он виноват в моих проблемах… Открываю его и нажимаю кнопку питания. Мгновение ничего не происходит, он отзывается неохотно, чувствует мое настроение. За окном загорается рассвет, а я все еще сижу перед ним и смотрю на рабочий стол. На картинку, на ярлычки программ… Картер знал, что делает. Как можно выбрать между работой и семьей, если со вторым у тебя отношения по жизни не складываются? Это же не один из двух, а один из одного… Но кое в чем Шон прав: я так старалась убежать от него, что наделала глупостей и потеряла целых полгода. Теперь я понимаю, что Картер не медлил с проектами для Бабочек, он мне попросту их не доверял. Это очень задевает.